И королевство впридачу - Страница 10

Что ожидает меня в будущем? – справедливо спрашивала себя девушка. На колледж у меня денег нет. Мать вряд ли раскошелится на нужную сумму, а тетки скорее умрут, чем дадут ее мне. Наверное, пойду работать в какой-нибудь магазин. Буду каждый день обслуживать покупателей, потом возвращаться в ненавистный дом и отдавать им всю зарплату… Ах да, по выходным в кино с Джимом Броди (если родители не ушлют его в другой город учиться) или еще с кем-нибудь.

Когда Лиз так думала, ей хотелось выть в полный голос. И внезапно ей пришла в голову мысль. Почему бы не поступить так же, как Элизабет? Она тоже терпеть не может Бригстаун и никогда не живет в нем больше двух-трех месяцев. Что мешает Лиз последовать примеру матери? Она тоже уедет и попробует поискать свое счастье в другом месте. Страна большая, и где-нибудь Лиз Морадо обязательно будет хорошо…

Однажды утром Лиз собрала свои скромные пожитки и села на поезд. Записка, оставленная теткам, гласила, что искать ее не следует ни в каком случае, что школа ей надоела и что в пятнадцать лет человек имеет право на самостоятельную жизнь. Лиз была уверена, что родственники только обрадуются такому исходу, и была совершенно права. Передавайте маме привет, заканчивалось ее послание. Скажите ей, что когда-нибудь мы с ней обязательно увидимся.

Таким образом, в возрасте пятнадцати лет Лиз Морадо вступила во взрослую жизнь. Она ничего не боялась. Навыки выживания, полученные в детстве, очень пригодились ей. Она умела постоять за себя и была развита не по годам. Здравый смысл и чувство юмора помогали справляться с самыми нестандартными ситуациями, которые поставили бы в тупик более взрослого человека.

За два года Лиз исколесила весь штат. Она с охотой бралась за любую работу. Она работала в магазинах и бистро, выгуливала собак, участвовала в рекламных акциях и расклеивала объявления. Если кто-то спрашивал ее о возрасте, она врала, не смущаясь, и взрослые опытные люди пасовали перед ее напором.

Единственным, чем Лиз никогда не пользовалась, так это своей красотой. Она воспринимала свою внешность как нечто само собой разумеющееся. Более того, она предпочла бы выглядеть иначе. Отражение в зеркале напоминало ей Элизабет, и девушка досадовала, что так похожа на свою непутевую мать.

Но изменить это Лиз была не в силах. Она могла лишь дать себе страшную клятву, что не пойдет по стопам Элизабет. Девушка стоически отвергала недвусмысленные предложения, которые сыпались на нее со всех сторон. Она не позволяла никаких вольностей и сопротивлялась соблазну перехватить у очередного поклонника ее красоты пару долларов. Лиз сразу давала мужчинам понять, что им с ней рассчитывать не на что.

Иногда, когда ей было особенно тоскливо и одиноко, Лиз мечтала о любви. О надежном и ласковом мужчине, который любил бы ее просто так, не надеясь получить что-либо взамен. Девушка не сомневалась, что такого не бывает. Слишком мало в ее жизни было любви, чтобы она могла поверить в ее существование. Все вокруг стремились использовать ее, и ей следовало быть хитрее и изворотливее, чтобы вовремя распознать ловушки.

Когда Лиз стала старше, она постигла тонкую науку использования мужчин. Оказалось, что можно добиться многого, играя на их слабостях, но не давая ничего взамен. Можно было принимать приглашения поужинать, но не продолжать вечер в более интимной обстановке. Можно было получать подарки, но не чувствовать себя обязанной расплачиваться за них. Можно было разрешать мужчинам оказывать ей услуги, но не позволять им надеяться на награду.

Так жить было гораздо удобнее. Лиз была осторожна и никогда не заходила слишком далеко. Она не кокетничала в открытую и ничего не обещала. С теми, кто бесцеремонно добивался ее расположения, она старалась не общаться. Ей больше по душе были скромные молодые люди из хороших семей. Лиз позволяла им ухаживать за собой, но без глупостей.

Пару раз она чуть не влюбилась. Первого звали Роджер Майлз, и он был важной птицей. Сыном мэра Кольстера, городка, в котором Лиз жила с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать. Она работала в местном баре официанткой, и бедняга Роджер влюбился в нее с первого взгляда, когда она принесла ему холодное пиво. Юный Майлз был всего лишь на год старше Лиз, белокур и розовощек. Личико херувима и безумная любовь, в которой Роджер клялся Лиз при каждом удобном случае, сыграли свою роль. Девушка наконец решила отдать свое сердце, руку и все, что к ним прилагается, избранному счастливчику.

Против всего, что прилагалось к руке и сердцу, Роджер не возражал. Но не более того. Его строгая мамочка пришла в ужас, когда выяснилось, что Роджер вздумал жениться на официантке из бара. В весьма энергичных выражениях ему было дано понять, что ноги этой девки не будет в многоуважаемом доме Майлзов. Роджер был достаточно глуп, чтобы объяснить все это Лиз и предложить ей снять уютную квартирку для любовных утех.

– Ты не будешь ни в чем нуждаться, дорогая моя, – заверял он.

Наверное, Роджер Майлз до сих пор не понял, почему Лиз залепила ему пощечину и выскочила из его машины.

Лиз разозлилась, но не очень. Чувства мамаши Роджера были ей понятны. Откуда миссис Майлз знать, что у официантки из бара репутация лучше, чем у большинства девушек их добропорядочного городка? Впрочем, поразмыслив, Лиз пришла к выводу, что даже благодарна своей неудавшейся свекрови. Она помогла ей понять, что любовь Роджера не так уж сильна. И была ли это вообще любовь, а не заурядное влечение, с которым Лиз столько раз сталкивалась в своей коротенькой жизни…